Проснулся сегодня довольно рано, через некоторое время понял, что больше валяться не хочется. Примерно в это же время осознал, что хочу кофе. Со мной это бывает не часто, и нормальный кофе в доме как-то уже перевелся. Так что я оделся, взял книжку "Территория", подаренную женой на именины, и вышел на улицу.
Кофейня, самая пафосная в городе, от нашего дома минутах в трёх ходьбы. Как раз когда я подошел, они только открылись. Я был первым клиентом. В зале ещё не включили свет, в полумраке столы с торчащими ножками перевернутых стульев создавали впечатление чего-то ещё не проснувшегося, и бариста, приняв заказ, пошел впереди меня "будить" для меня столик. Я привычно расположился в углу, выложил на стол книгу, зажег на столике лампу, и принялся ждать свой марагоджип. У стойки зажужжала кофемолка, потянуло запахом первого за сегодня помола, зазвучал привычный приморский джаз. Кофейня просыпалась.
Бариста принес мой френч-пресс, поставил возле книги. Обложка с человеком в тяжелых меховых одеждах, с винчестером на плече, странно диссонировала с кружевной салфеткой поверх мореной столешницы, с мягким оранжевым светом лампы. Я поймал взгляд своего искаженного отражения в блестящей крышке кофейника. Вспомнилось гуринское: "Потрясающие парни сидят в кафе, тянут через соломинку портвейн с водой под названием «коктейль». Изображают прожигателей жизни".
Налил кофе, открыл книгу, и, глоток за глотком, погружался в мир снегов, палаток, собачьих упряжек и вяленой рыбы, вечной непогоды, самолетов, усталости. Работы. Северной романтики с налетом вины: "А теперь задайте себе вопрос: почему вас не было на тех тракторных санях и не ваше лицо обжигал морозный февральский ветер?"
Начали подходить другие посетители, зал наполнился разговорами, телефонными трелями. Странный разлад между книгой и окружающим миром всё усиливался. Я отложил книгу, налил себе ещё чашку, и, пока размешивал сахар, думал над этим несоответствием. Потом снова взял книгу, раскрыл... и внезапно гармония вернулась. Пришло понимание, что главное во всей этой северной романтике, всё-таки - работа. Дело, из-за которого и появляется необходимость в преодолении всех этих тягот. Но отблески такой романтики, приглядевшись, можно найти почти в каждом деле, в каждой жизни. Без той героики, без запредельных трудностей, без боли и опасности, но - с необходимостью преодоления своих маленьких слабостей. Для того, чтобы ценой этого преодоления была сделана часть того дела, которое хочется сделать.
Я допил кофе и вышел в прохладное солнечное, осеннее уже уральское утро.